Как стать писателем-2
Этим юмор и занимается.
Возвращаясь к литературе, вспомним все яркие образы в литературе: Гильгамеш, Ахилл, Одиссей, Роланд, Тристан и Изольда, Гамлет, Отелло, Анна Каренина, Базаров, Онегин, Печорин, Павка Корчагин… там юмором и не пахло, авторы прекрасно понимали, что любая шуточка снижает героику.
Когда уж очень невтерпеж, для этого существует такая ипостась, как «спутник героя», которому юморить можно за двоих. Это Санчо Панса, дед Щукарь и великое множество, вы сами их вспомните, которые, как доктор Ватсон, оттеняют достоинства своего героя. Тут могут возразить, что Шерлок Холмс как раз и юморил нередко, но сам Шерлок при всей популярности образа все же задумывался не как герой, он и не есть герой. Гораздо больший герой, к примеру, его противник Мориарти, а Холмс – те ножницы общества, что выстригают всех, что слишком высовывается за рамки этого общества, его законов и правил, убирает всю героичность, индивидуальность и делает его одинаковым и законопослушным. А вы можете себе представить героя законопослушным?
Вывод:
Если уж создаете героический образ, то все шуточки, иронию и прочие признаки юморения, явные и неявные, – искореняйте нещадно. Что позволено быку, то не позволено Юпитеру.
Еще раз о филигранности текста
Филигранят текст пусть те, кто ничего больше в произведении не может. Им не дано создавать образы, не дано поднимать новые темы, придумывать новые идеи… так пусть же хотя бы привлекают взор школьной отделанностью текста! Уже это само по себе хорошо, ведь, согласимся, совсем мерзко, если бы к отсутствию образов, к заезженным темам, идеям – еще и серый, невычищенный текст!
Но все-таки «лучший по языку», виртуоз подгонки слов, мастер аллитераций и прочих мерехлюндий – это ученик, который остался в первом классе на второй год, на третий, на четвертый… Остальные переходят в следующий, что-то осваивают, изучают, а этот, который все еще в первом, – зато в нем самый лучший!
Когда искусствоведы твердят, что надо совершенствовать язык до бесконечности, это мне напоминает наставление старой гусеницы молодой: нет, мол, ничего потом! Просто умираешь – и все.
Увы, у гусеницы превращение в куколку, а затем в бабочку происходит с неизбежностью движения звезд, а вот у писателей развитие чаще всего так и останавливается в стазе гусеницы, где они до бесконечности совершенствуются в языке, оттачивают стиль.
Ладно, пусть бы так, но если бы еще не учили других, что только это и есть литература!
Вырабатывайте иммунитет к требованиям этих очень уж настойчивых ребят из позапрошлого века!
Скрипка на матче по боксу
Наверное, я уже повторяюсь насчет этого изящества, уже заклинило, но все потому, что меня больше всего долбают эти долбодятлы из детского сада и мне эта проблема кажется такой уж важной.
Но покажется важной и вам (если сейчас вас пока не… клюет), как только попытаетесь перейти на следующую ступеньку, или, скажем по-другому, посмеете вылупиться из кокона.
